Если судить только по дискуссии, развернувшейся в российских средствах массовой информации вокруг вопроса о введении шариатского правосудия, можно подумать, что подавляющее большинство коренного населения Северного Кавказа вернулось к строгому соблюдению норм ислама и уже строит свою жизнь по законам шариата. Такую ошибку совершают даже видные российские политологи и этнологи, правда не занимающиеся специально Северным Кавказом (см., например: Мадашенко: 1998, 74; Арутюнов: 1999, 16). Представление это глубоко ложное. В повседневной жизни постсоветского Кавказа, как и в целом в Российской Федерации, шариатский суд занимает пока весьма скромную нишу.

Шариат так и не получил государственного признания de jure. В 1996 г. по новой редакции Уголовного кодекса Российской Федерации (УК РФ) были декриминализированы некоторые нормы шариата (в частности, многоженство), прежде приравнивавшиеся к тяжкому уголовному правонарушению по ст. 212 и 235. В последней редакции федерального закона «О свободе совести и религиозных объединениях», принятого в 1997 г., ислам был назван среди религий, «составляющих неотъемлемую часть исторического наследия народов России» (Собрание законодательства Российской Федерации. 1997, № 39, ст. 4465, с. 7666), однако шариатские суды так и не были признаны федеральными и республиканскими властями.

В пику новой российской Конституции шариат был признан одним из основных источников права в Чечне и Ингушетии. В декабре 1997 г. в Ингушетии согласно указу президента Р.Аушева принят закон о мировых судьях, обязывающий их «руководствоваться нормами адата и шариата» (ст. 3) (подробнее см.: Бобровников: 1999в, 63). Однако этот закон так и не был осуществлен на практике. Вскоре после его принятия появился федеральный закон о мировых судьях, автоматически упразднивший ингушский законопроект.

Еще раньше, в 1996 г., Чечня была объявлена исламской республикой. Преамбула конституции ЧРИ провозгласила «Коран и шариат основными источниками законодательства». И.о. президента ЧРИ З.Яндарбиев отменил на территории республики действие советских и российских законов. Народные суды были упразднены. Вместо них вводилась новая шариатская иерархия правосудия, включая сельские, городские и районные шариатские суды, подчинявшиеся Верховному шариатскому суду в Грозном, облеченному правом пересмотра их решений. Был срочно переведен с арабского на русский и введен в действие Уголовный кодекс Судана, в целом придерживающийся норм шариата (Акаев: 1999, 102)30.

Однако осуществить широкую программу исламизации уголовного законодательства и судопроизводства в Чечне пока не удалось. Разработка там шариатского законодательства и его согласование с иными системами права, действующими на ее территории, рискуют затянуться на долгие годы, если не полностью провалиться. После более чем 50-летних антимусульманских гонений в республике не осталось разбирающихся в мусульманском праве юристов и грамотных шариатских судей. В 1996-1997 гг. в Чечне были спешно созданы «ликбезовские» курсы для подготовки кадров шариатских судов, но их выпускники продемонстрировали крайне низкий уровень не только шариатской, но и в целом юридической грамотности. В наспех сделанный перевод УК ЧРИ вкрались досадные ошибки. Не были полностью переведены в понятную местным мусульманам систему штрафы, порой исчисляющиеся в суданских фунтах и верблюдах (полевой материал В.О.Бобровникова, собранный в 1998-2000 гт. на Северном Кавказе).

Нормальной работе созданных в 1996 г. шариатских судов в Чеченской Республике мешали также слабость властных структур и сложившаяся в последние годы опасная криминогенная обстановка. Полевые командиры, сосредоточив в своих руках всю полноту власти на местах, не подчинялись обвинительным приговорам шариатских судов, вынесенным им самим или бойцам из их отрядов. Они превратили районные шариатские суды в средство сведения счетов с политическими противниками, подобное военно-шариатским судам времен Гражданской войны. Часть шариатских судов в Чечне возглавили Хаттаб, А.Бараев, А.Межидов и другие полевые командиры из числа «ваххабитов». Другие суды перешли в руки резко враждебных по отношению к «ваххабитам» сторонников суфийских братств (тарикатов) накшбандия и кадирия, включая бывшего муфтия ЧРИ А.Кадырова.

Обе стороны не раз обвиняли друг друга в нарушении шариата. Между отрядами шариатской гвардии, созданными при «ваххабитских» и «тарикатистских» шариатских судах, время от времени происходили вооруженные столкновения (см., например: Мир за неделю. № 7, 09-16.10.1999; Версты. №71, 20.06.2000; Время МН. 26.07.2000). Самой кровопролитной была стычка между «ваххабитами» и гвардейцами полевого командира С.Ямадаева, держащего сторону «тарика- тистов», 14 июля 1998 г. в Гудермесе. По официальным, несколько заниженным данным, в ней погибло более 30 «ваххабитов», несколько гвардейцев и 10 мирных жителей (Акаев: 1999, 103). Правительство А.Масхадова оказалось бессильным остановить дальнейшее углубление конфликта. Накануне второй чеченской войны работа шариатских судов была парализована двоевластием в Чечне.

Верховный шариатский суд ЧРИ со времени своего создания враждовал с парламентом, оспаривая у последнего полномочия высшей законодательной власти в Чечне. Отношения между двумя ветвями высшей законодательной власти в республике окончательно зашли в тупик в январе 1999 г., когда парламент объявил Верховный шариатский суд неконституционным органом, а последний, в свою очередь, приостановил деятельность парламента. Чтобы разрешить конфликт, по предложению главы оппозиции Ш.Басаева 3 февраля 1999 г. президент Масхадов распустил парламент, объявив о введении в республике «полного шариатского правления» и создании Государственного совета (Шура) из авторитетных мусульманских алимов и полевых командиров. Однако оппозиция не признала власть президентской Шуры. В Чечне возникло две Шуры - масхадовская и басаевская - и соответственно два Высших шариатских суда (Акаев: 1999, 106-107). Начало в сентябре 1999 г. второй чеченской войны отодвинуло возможность создания жизнеспособных шариатских институтов на неопределенное время.

В Чечне введение шариата оказалось политическим блефом, козырной картой в противоборстве военно-политических группировок. Чеченские шариатские суды имеют небольшое отношение к реальной шариатской практике. В своей деятельности они не раз грубо нарушали основные нормы мусульманского права. Руководившие ими полевые командиры участвовали в похищениях людей, торговле оружием и наркотиками (Совершенно секретно. № 6, 2000, 8-9). По непроверенным сведениям, после переселения в г. Урус-Мартан Багаутдин Кебедов или один из его соратников издал фетву, позволяющую шариатским гвардейцам совершать похищения российских милиционеров с целью обмена их на содержащихся в плену «ваххабитов». Текст фетвы был опубликован в 1998 г. в грозненской газете «Аль-Каф». О ее существовании мне не раз сообщали мои респонденты, но обнаружить номера газеты с ее текстом так и не удалось.

На востоке Северного Кавказа шариату de facto удалось занять небольшую нишу в жизни сельских и городских мечетных общин. Согласно моим полевым материалам и по сообщениям дагестанской прессы (см., например: Голос правды. Махачкала, 1992, № 10; Дагестанская правда. 03.03.1994; Новое дело. 01.04.1994), в десятках горных и предгорных колхозов сельские администрации (не всегда гласно) вернули мечетям большую часть приписанных к ним до коллективизации частных пашен и садов (вакфов), управляющихся по нормам мусульманского права (Бобровников: 1997в, 137-138). Вопреки российским и республиканским законам дореволюционные списки вакфов, сохранившиеся в частных библиотеках, получили юридическую силу. Общественное мнение селения следит за тем, чтобы новые владельцы мечетных земель вносили в мечетную кассу положенную часть урожая. В Цумадинском районе мне случилось бьггь свидетелем троекратного перераспределения сельских вакфов - в 1993, 1996 и 1999 гг. (полевой материал В.О.Бобровникова, собранный в 1992- 2001 гг. в разных сельских районах РД).

На Северо-Западном Кавказе реституции вакфов пока не произошло. Нет достоверных сведений и о появлении шариатских (или исламских) судов. Собранные И.Л.Бабич и некоторыми другими исследователями материалы говорят о функционировании здесь лишь российских народных и местных медиаторских судов (Бабич: 1999, 191-194, 205- 209, 218; Трофимова: 2001, 206-209). Подавляющее большинство их находится в джамаатах Северного Дагестана, единичные шариатские суды появились в общинах северокавказских мигрантов в Ставропольском крае и Астраханской области. Работа шариатских судов на постсоветском Северном Кавказе еще плохо изучена. В литературе практически нет описаний их работы, сделанных очевидцами.

Олно из редких исключений - характеристика деятельности шариатского суда в переселенческом дагестанском селении Кироваул в 50 км к западу от Махачкалы, принадлежащая перу Л.В.Макарова, научного сотрудника московского Института востоковедения.

Автор проводил полевое обследование в Кировауле вскоре после образования там шариатского суда и шариатской гвардии. Интересно отметить, что оба этих института были созданы совместно общинами «ваххабитов» и «традиционалистов», на которые в начале 90-х годов раскололось селение. Ввиду чрезвычайной важности этого источника, опубликованного по-английски в Бюллетене лейденского Института по изучению ислама в современном мире (ISIM Newsletter), я решил привести его текст почти полностью:

«...сход жителей Кироваула постановил в мае 1998 г. создать шариатский суд и шариатскую гвардию для борьбы с употреблением алкоголя и наркотиков, воровством и моральной распущенностью. Тарикатисты и ваххабиты имеют равное представительство среди шести судей (по три наиболее компетентных алима с обеих сторон) и в гвардии, насчитывающей около 40-50 человек. На стенах мечети стали регулярно вывешивать бюллетени, уведомляющие население о принципах деятельности шариатских структур. Затем шариатская гвардия начала патрулировать улицы селения, главным образом ночью.

Все задержанные на улицах в состоянии опьянения или уличенные в воровстве предстают перед судом, который определяет заслуженное ими наказание в соответствии с шариатом. Конечно, такие меры наказания, как отрубание руки и побивание камнями, никогда не применяются, и единственным видом наказания остаются палочные удары. Их количество зависит от вида преступления. В Кировауле не проводится публичных порок. Все наказания приводятся в исполнение в здании медресе. При них присутствуют только члены суда и гвардии.

Однако имена наказанных тотчас становятся известны в селении.

По крайней мере в первый месяц своего существования шариатская гвардия не встречала серьезного противодействия со стороны правонарушителей или их семей. Наоборот, некоторые женщины, страдавшие от пьянства своих мужей, начали просить шариатскую гвардию вмешаться и приструнить их. Большинство моих респондентов из Кироваула согласны, что с введением шариата ситуация в селении стала более спокойной и менее напряженной; количество краж и других преступлений снизилось...

Успехи по введению шариата объясняются некоторыми особенностями небольшой общины Кироваула, в частности весьма высокой религиозностью населения; довольно сильными традициями самоуправления у горцев и недавних переселенцев, привыкших решать свои внутренние проблемы самим, без обращения к властям... Кроме того, практически все жители Кироваула связаны узами близкого или далекого кровного родства; таким образом, выступление против шариатской гвардии здесь равносильно выступлению против своих собственных родственников, что считается у горцев крайне предосудительным» (Makarov: 1998, 19).

Описание шариатского суда, сделанное в обшине, около трети населения которой принадлежит к «ваххабитам», в целом подтверждает мои наблюдения над их деятельностью как в чисто «традиционалистских» джамаатах, вроде Агвали и Хуштада, так и в таких «ваххабитских» селениях, как Кванада и Саситли, откуда происходят лидеры дагестанских «ваххабитов» Б.М.Кебедов и А.А.Омаров. Таким образом, несмотря на вражду, разделяющую джамааты «ваххабитов» и их противников, шариатские суды, созданные обеими сторонами, имеют немало сходства.

Этот институт возглавляет, как правило, имам соборной мечети (дибир/эфенди/кади). По пятницам он председательствует на заседаниях совета старейшин джамаата. Шариатские суды разбирают мелкие уголовные и брачно-семейные дела, оформляют завещания (подробнее см.: Бобровников: 1999в, 63). Мой опьгг полевой работы в Северном Дагестане показывает, что в основном их деятельность сводится к нотариальным функциям. Наряду с нормами фикха сельские кади вынуждены применять положения российского законодательства, например при оформлении разводов, а также некоторые принципы местного адата. К последнему обращаются, разбирая поземельные тяжбы между колхозниками, ссоры, возникающие из-за пользования оросительными каналами (полевой материал В.О.Бобровникова, собранный в 1992-1997 гт. в Хасавюртовском, Хунзахском, Цумадинском районах РД).

В некоторых крупных горных селениях Дагестана при мечетях из молодежи 20-30-летнего возраста созданы отряды шариатской гвардии, заменившей собой дружинников позднего советского времени. В их функции входит поддержание общественного порядка на улицах, приведение в исполнение приговоров председателя шариатского суда.

Председатели возрожденных шариатских судов нередко входят в состав сельских и районных администраций. Наиболее авторитетные из них участвуют в разборе по адату или шариату участившихся в последнее время поземельных тяжб между селениями. Например, в 1991 г. в Цумадинском районе Дагестана спор за пастбищную гору между селениями Саситли, Кеди и Сильди разбирался с участием М.-С.Абакарова, возглавляющего шариатский суд при соборной мечети г. Хасавюрта, и его коллег С.-Г.Пирмагомедова из с. Агвали и М.-С.Газиева из с. Хуштада. С.-Г.Пирмагомедов представлял Цума- динский район на Съезде народов Дагестана, проходившем в 1992 г.

в Махачкале (полевой материал В.О.Бобровникова, собранный в 1995- 1997 гг. в Цумадинском районе РД).

Но все же основными органами правосудия у мусульман Северного Кавказа являются российские народные суды. После советской эпохи российское право, с одной стороны, адат и шариат - с другой, существуют как бы в разных плоскостях. Например, шариатский брак (пиках) сейчас российским законом игнорируется. В случаях многоженства никах просто регистрируется местным муллой. Только в некоторых дагестанских общинах, контролировавшихся «ваххабитами», при введении шариатских судов все государственные органы судебной власти были распущены. Последовательно этот принцип был проведен в жизнь лишь в четырех даргинских селениях Буйнакского района Дагестана - Карамахи, Чабанмахи, Дуранги и Кадар. В августе 1998 г. они объявили себя «самостоятельной исламской территорией, управляемой по законам шариата». Об этом уведомляли надписи, поставленные при въезде в селения. Представители милиции и сторонники враждебного «ваххабитам» ДУМД вынуждены были покинуть селения (НГ-Религии. 24.11.1999; Roshchin: 2000). Однако опыт «шариатского правления» карамахинцев оказался недолог. Летом 1999 г., воспользовавшись вторжением в Северный Дагестан отрядов «ваххабитов» из Чечни, ДУМД сумело склонить на свою сторону руководство федеральных сил и подавить карамахинских «ваххабитов» (Roshchin: 2000; Moscow Times. 01.09.1999).

Завершая описание шариатского суда, Д.Макаров делает вывод о «весьма ограниченном размере исламизации в Кировауле». По его мнению, воссоздание шариатских судов в регионе имеет только местное значение и пока не способно помочь решению серьезных проблем постсоветского Северного Кавказа, таких, как торговля наркотиками, похищение людей, урегулирование поземельных споров. Поэтому дагестанские мусульмане по-прежнему чаше обращаются к государственному законодательству (Makarov: 1998, 19). С этим выводом нельзя не согласиться. Успех введения шариатских судов в мелких горных селениях Северо-Восточного Кавказа объясняется относительно стабильной обстановкой в них. Тяжелые уголовные правонарушения встречаются тут крайне редко, порой раз в десятилетие. А в больших городах и даже в сельских райцентрах на равнине шариатские суды, лишенные эффективных средств принуждения, не имели успеха.

Почему же шариатское правосудие малоэффективно даже в современном Дагестане? На мой взгляд, причину этого нужно искать в изменении обстановки в регионе под влиянием советских преобразований. Как ни относиться к советскому наследию в истории Северного Кавказа, нельзя не отметить происшедшую здесь при Советской власти секуляризацию общественной организации и правовой культуры. Культурная революция 20-60-х годов дала горцам всеобщую

грамотность и массовую светскую культуру. В то же время основы высокой исламской культуры в горах и на равнине были подорваны. Только в отдельных труднодоступных селениях в Северном и Центральном Дагестане до конца 80-х годов удалось сохранить нелегальные кружки по изучению арабского языка, Корана и основ шариата (Shikhsaidov: 1999, 60). С другой стороны, наследием советских преобразований стала до поры до времени скрытая конфликтность межэтнических, социальных и поземельных отношений в регионе, выступившая наружу в постсоветское время.

Что же касается так называемого исламского возрождения на постсоветском Северном Кавказе, то результаты его весьма скромны даже в таких быстро реисламизируюшихся республиках, как Дагестан. Лучший специалист по мусульманской школе в Дагестане А.Р.Шихсаидов справедливо называет современные исламские вузы Дагестана «лишь тенью того, чем были медресе Дагестана XVIII-XCK вв. Имеющаяся (у них. -В.Б.) литература по исламу также не отличается высоким качеством. Здесь изучают в основном Коран и сунну, правила чтения Корана, арабский язык» (Shikhsaidov: 1999, 61).

Столь же критически о современной мусульманской школе отзываются правительственные чиновники Дагестана, курирующие ее деятельность. «К сожалению, сегодня приходится признать, - говорил М.М.Гусаев, министр по делам национальной политики, информации и внешним связям РЛ, - что возрожденческие процессы в исламе не дают заметного прогресса в нравственной, духовной жизни мусульман, в силу чего ислам до сих пор не стал... стабилизирующим фактором в республике» (цит. по: Шихсаилов: 1999в, 110). Те же мысли М.М.Гусаев выразил при встрече с А.Р.Шихсаидовым, немецким ученым М.Кемпером и автором этих строк, произошедшей в сентябре 2001 г. в Махачкале. По словам Ильяс-хаджи Ильясова, советника председателя Правительства РЛ по вопросам религий, «ни один из наших бесчисленных исламских институтов и университетов не аттестован и не аккредитован, и они имеют (в лучшем случае) только лицензию на право ведения образовательной деятельности... Среди ректоров исламских институтов и университетов нет ни одного имеющего высшее (или хотя бы среднее) профессиональное образование; более того, нет среди них также лиц, получивших высшее или среднее светское профессиональное образование» (цит. по: Шихсаилов: 1999в, 110; ср. интервью с М.Курбановым, заместителем министра по делам национальностей и внешним связям РЛ: Маслиат. Махачкала, № 3, апрель 1995 г., 3). Силами дагестанских и прочих северокавказских медресе сегодня совершенно невозможно обеспечить кадрами шариатские суды республики.

Серьезной проблемой постсоветского Дагестана, как и в Чечне и Ингушетии, остается острая нехватка грамотных кади и разбирающихся в мусульманском праве светских юристов. Суля по моим полевым материалам, эта проблема довольно остро стоит как среди «традиционалистов», так и у «ваххабитов». Среди тех и других изредка встречаются действительно прекрасно образованные в вопросах шариата лица, вроде Б.Кебедова и покойного А.Ахтаева у «ваххабитов» или М.-С.Абакарова, имама соборной мечети Хасавюрта, из числа их идейных противников. Но в подавляющем большинстве амиры, возглавляющие джамааты «ваххабитов», и либиры «традиционалистов» довольно невежественны в вопросах мусульманского права и даже арабского языка. Недаром в «ваххабитском» центре Карамахи арабская надпись на здании шариатского суда была сделана с грубыми орфографическими ошибками (см. фото: НГ-Религии. 24.11.1999, 4).

Следует отметить, что в последние годы чувствуется некоторое охлаждение жителей республики к исламу. Исламский бум пошел на убыль и в северных и центральных районах Дагестана, где влияние ислама всегда ощущалось сильнее. Сократилось число зарегистрированных в республике мечетей и мектебов. С 1996 по 2000 г. оно упало соответственно с 1670 до 1585 и с 670 до 203. За последние год-два более чем в два раза уменьшилось количество дагестанцев, совершающих хаджж. В 2000 г. их было всего 5449 по сравнению с 12-14 тыс. человек в 1996-1997 гг. (Макаров: 2000, 71, примеч. 5;

см. также материалы выборочных социологических опросов, проводившихся в 1997-2000 гт. в Махачкале Э.Кисриевым и обнаруживших падение числа лиц, относящих себя к мусульманам, с 95 до 82% опрошенных. - Kisriev: 2000, 65).

О судьбе шариатских судов в Дагестане и причинах их отмены

Почти 90 лет назад, в 1927 году, было официально отменено действие шариатского права в Дагестане. Совнарком республики издал постановление об упразднении шариатских судов на территории ДАССР. Эта правовая система действовала в Дагестане в течение почти двенадцати столетий и горцы с трудом простились с ней. Вполне ожидаемо это вылилось в восстания и акты гражданского неповиновения в разных частях Дагестана. При этом то, как шариатские суды были инкорпорированы в советское правосудие, является весьма любопытным прецедентом и заслуживает отдельного внимания.

О роли шариатского правосудия в Дагестане на протяжении веков

Шариатская правовая система зародилась в Дагестане вместе с распространением ислама. Известно, что поначалу, на протяжении 7 и 8 веков новая религия сумела проникнуть в Южный и частично Центральный Дагестан. Затем, постепенно, на протяжении долгих столетий ислам распространялся по остальным частям Дагестана. Само собой разумеется, что за этим процессом шло и распространение шариатской правовой системы. Исламская доктрина предполагает, что ее правовые нормы являются императивными для мусульманской общины. Этим во многом был обусловлен теократический характер многих государственных образований Дагестана. К таковым можно причислить те общины, руководителем исполнительной власти в которых были духовные лидеры, шариатские судьи – кадии. Наряду с другими духовными лицами – эфенди они осуществляли и судебную и исполнительную власть. При таком разграничении полномочий, можно отметить, что законодательную власть осуществляли руководители родовых объединений – тухумов во время совещаний аксакалов.

Несмотря на верховенство шариатского права в таких образованиях, помимо него существовало и традиционное право, основанное на местных обычаях и традициях. Как правило, оно уступало шариатскому праву в приоритетности, хотя очевидно, что такие правовые прецеденты, как легитимность обычая кровной мести, свидетельствует о том, что блюсти такой порядок вещей было непросто и традиционное право могло иметь больший приоритет. Также такие примеры свидетельствуют о компромиссном характере локальной правовой системы, в рамках которой шариат с адатами шли на взаимные уступки. В феодальных образованиях – ханствах или бекствах – также имела место смешанная правовая форма, основанная на симбиозе местных обычаев с религиозными канонами ислама. После присоединения Дагестана к Российской империи, новые власти не стали спешить менять привычный для горцев порядок вещей. Было установлено, что уголовные дела решались представителями местной царской администрации – как правило, окружным руководством. А гражданские и имущественные вопросы позволялось решать привычным для дагестанцев образом – согласно их религии и традициям.

Сталинское обещание

На рубеже эпох, когда рухнула Российская империя и по стране победоносно шла советская власть, на месте прежней Дагестанской области была провозглашена ДАССР. При этом новые власти учитывали высокую степень религиозности местного населения и проводили осторожную политику по отношению к мусульманскому духовенству, исламу и шариатскому праву.

Во время провозглашения ДАССР тогдашний нарком по делам национальностей РСФСР Сталин заявил, что Дагестан должен управляться согласно своим особенностям, своему быту и обычаям. «Нам сообщают, что среди дагестанских народов шариат имеет серьезное значение. До нашего сведения также дошло, что враги советской власти распространяют слухи, что советская власть запрещает шариат. Я здесь от имени правительства Российской Советской Федеративной Социалистической Республики уполномочен заявить, что эти слухи неверны. Правительство России предоставляет каждому народу полное право управляться на основании своих законов и обычаев. Советское правительство считает шариат таким же правомочным, обычным правом, какое имеется и у других народов, населяющих Россию. Если дагестанский народ желает сохранить свои законы и обычаи, то они должны быть сохранены ».

Естественно, задача построения нового социалистического общества не могла предполагать существование в стране какой-либо альтернативной или параллельной правовой системы или доктрины помимо советской. Поэтому без риска ошибиться можно отметить, что озвученное Сталиным было не очень искренним. Формально это даже не скрывалось, что становится видно из названия положения о шариатских судах - « Временное положение о шариатских судах в ДССР», в где в первой же статье которой оговорено, что: «В виде временной меры, учитывая особые условия Дагестанской действительности, наряду с народными судами на территории ДССР сохраняется и действует единая система шарсудов, а именно:1) сельский шарсуд, 2) окружной и районный шарсуд и 3) высший шарсуд… ». В статье 11 уточнялся порядок надзора за деятельностью судов: « …Непосредственный надзор за деятельностью сельских шариатских судов принадлежит окружным или районным шарсудам, а надзор за посредниками принадлежит Высшему шариатскому суду; общий надзор за всеми шариатскими судами принадлежит отделу шариатской юстиции... »

Вскоре после отмены шариатских судов в Дагестане стали назревать протестные настроения в обществе. Страну гор охватили локальные восстания тех, кто не желал мириться с отменой шариатского права. Протест назревал тем сильнее, поскольку отмена шариатских судов сопровождалась гонениями на религию, закрытием мечетей и медресе, тотальной пропагандой атеизма. В Юждаге, где советская власть особенно рьяно пыталась насадить атеизм, произошло несколько восстаний против властей.

Среди них наиболее яркими можно назвать восстание шейха Гаджи Эфенди Штульского и Хновское восстание. Оба восстания были вызваны несогласием общественности с новыми порядками в советском Дагестане. Лидеры повстанцев требовали у советской власти восстановления шариатских судов. Между тем, смотря на события той эпохи с высоты нашего времени, совершенно ясно, что иначе и быть не могло. Советская власть просто не могла допустить существования в стране параллельной правовой системы, да и к тому же имеющей с ней фундаментальные расхождения, и не являющейся даже светской.

Немаловажную роль играло и то, что советское государство было не просто светским, но и открыто антирелигиозным, проповедовавшим атеизм. При этом, первоначальная лояльность советской власти к мусульманскому религиозному права была продиктована необходимостью получить поддержку мусульман или минимизировать риски восстания с их стороны в период становления советской власти и борьбы с внутренними и внешними врагами.

Слово «шариат» сегодня известно практически каждому, и у большинства людей оно вызывает тревогу. Проблема в том, что чаще всего с этим понятием связывают все самое жестокое, что может присутствовать в человеческой морали. Однако на самом деле он представляет собой прямо противоположное и уж, во всяком случае, справедливое. Стоит разобраться в этом термине и в том, что он в себя включает.

Определение и характеристика исламского права

Шариат формировался и складывался на базе текстов Сунны Пророка (с.а.в.) и . Они стали источниками исламского права, и происходило это в XI — XII веках, а в дальнейшем это понятие только шлифовалось и совершенствовалось.

У шариата есть сразу несколько определений. Прежде всего, это свод законов в рамках исламского мира. Кроме того, исламский шариат представляет собой некий моральный кодекс, состоящий из повелений Священного Корана. Наконец, понятие шариата подразумевает определенное мировоззрение, направление, по которому должен двигаться в жизни каждый правоверный мусульманин.

Не случайно в переводе с арабского термин обозначает «верный, праведный путь». Именно последнее определение является исключительно важным для многих мусульман, поскольку, следуя наставлениям шариата, человек, исповедующий Ислам, может после смерти оказаться в раю.

Люди других религий, даже не подозревая, что такое шариат в , часто следуют его нормам, поскольку в очень многих пунктах свод правил имеет сходную с христианскими установками базу.

В отличие от уголовного кодекса, который может иметь в разных странах свои нюансы, законы шариата едины для всего мусульманского мира. Однако сложность его заключается в том, что он является настолько многосторонним, что в разных регионах рассматриваются как руководство к действию лишь отдельные его аспекты. В качестве юридического судебника он используется в:

1. Иордании;
2. Саудовской Аравии;
3. Пакистане;
4. Йемене,
5. Иране;
6. Ливии;
7. Омане.

В таких странах, как Ливан и Сирия нормы шариата действуют избирательно, в зависимости от того вопроса, который рассматривается. Например, спор по наследству будет решаться в рамках исламского права, а вот правонарушения государственного характера передаются на рассмотрение светского суда.

Во многих странах, в том числе, у кавказских народов шариат противопоставлен , который тоже является сводом определенных норм, но, скорее, традиционных. Например, на Кавказе по шариатским законамрешаются споры о земле, а согласно адату – об , либо о .

Итак, существует право, согласно которому мусульманские шариаты регламентируют систему наказаний за нарушение определенных предписаний Корана и исламской морали. Существует также моральный кодекс, который определяет всю жизнь правоверного мусульманина.

Если в западных странах, где основная роль принадлежит христианской религии, Библия и судебно-правовая системы разграничены, то в исламском мире эти две составляющие спаяны в одно большое определение – шариат. Он изначально направляет жизнь человека, исповедующего ислам, таким образом, чтобы он проживал в соответствии и с нормами закона, и с правилами Корана, и с общечеловеческой моралью.

Исходя из этого комплекса составляющих, шариат нередко определяют как единое религиозное законодательство, обозначая в этих рамках закон скорее как социальные и этические, чем как юридические нормы.

Западный мир, напуганный последними политическими событиями, представляет себе шариат как средневековое проявление мракобесия. Однако платформа, на которой держатся эти законы, является благом для человека, который должен жить по заповедям пророка Мухаммеда (с.а.в.) и законам Всевышнего. Так, шариат никогда не выступал против технического прогресса и являет собой просветление ума и души человека.

Законы, нормы и правила шариата

Согласно шариату, существуют строго определенные нормы, которые поделены на категории. Все они отражены в четырех школах (мазхабах), регламентирующих все исламское право. Некогда таких школ насчитывалось больше, но сегодня действуют следующие:

• маликитский;
• ханафитский;
• ханбалитский;
• шафиитский.

Кроме того, мусульмане шиитского толка используют мазхаб джафаритский, а у суннитов в прошлом остался мазхаб захиритский, который сегодня практический забыт.

Однако, какая бы правовая школа ни действовала на территории той или иной страны, если в ней применяются правила шариата, то они едины для всего исламского мира. Все эти правила распределяются на:

• обязательные к исполнению (фард, ваджиб);
• рекомендуемые (мандуб, суннат);
• не приветствующиеся (макрух);
• строго запрещенные (харам).

Все правила, так или иначе включенные в свод, являются постулатами Корана. Существуют еще и отдельные откровения, высказанные в свое время Пророком Мухаммедом (с.а.в.), они называются хадисами.

Так, к фардам относятся, прежде всего, правила, принятые при намазе. Эта норма поведения исходит из безоговорочного поклонения Аллаху, признания его единства, а также из веры в то, что Мухаммед (с.а.в.) – его посланник. Они также устанавливают признание того, что все положения Пророка являются истинными, поскольку происходят непосредственно от Аллаха.

Помимо этого, правоверный мусульманин обязан в соответствии с фардами, будучи человеком обеспеченным, отчислять в пользу бедных закят и ушур (виды налога), не совершать грехов, изучать нормы Ислама во всех его проявлениях.

Целый ряд предписаний касается обретения смирения. Сюда относятся удовлетворение теми дарами, что дает Всевышний, изучение окружающего мира как проявления Его могущества, терпение напастей и болезней, поскольку все это также происходит по воле Аллаха.

Правоверный мусульманин не задает вопроса о том, можно ли по шариату забывать о долге – он знает, что все зароки и обещания, которые даны, необходимо выполнить. То же самое касается и денежных долгов, а также долга перед своей страной. Шариат предписывает служить в армии (при необходимости) и всегда быть на стороне справедливости.

Целый ряд фардов касается семейного уклада, и здесь все нормы также разумны и не могут противоречить здравому смыслу. Так, мужу вменяется в обязанность забота о жене и детях. Супруг должен обеспечивать свою вторую половину не только необходимым для полноценной жизни пространством (предоставить ей комнату или дом), но и питанием, одеждой.

Жена же, в свою очередь, должна заботиться о своем супруге. Что касается детей, то они обязаны быть почтительными и содержать своих родителей, если к тем на порог пришла нищета. Более того, можно и нужно воспитывать и содержать сирот и калек, одиноких стариков, справляться о здоровье больных людей.

Как видите, все те правила хорошего воспитания и проявления милосердия, которые в христианстве подразумеваются как бы сами собой, шариат предписывает к обязательному и рекомендуемому исполнению и выделяет в отдельные установки.

Шариатский суд – запреты и наказания

Если шариат устанавливает нормы, необходимые к соблюдению, то, как и в любой другой религии, в нем есть статьи, которые определяют тот или иной запрет на что-то. Они носят название харам, и нельзя отождествлять такое понятие с греховностью. Харам – это запретные действия, за осуществление которых следуют наказание.

К хараму относятся:

• неправомерное убийство;
• лжесвидетельство;
• многобожие;
• воровство;
• занятия колдовством и гаданием;
• склонность к азартным играм;
• прелюбодеяние;
• клятвопреступление;
• грубость по отношению к родителям.

В число строгих запретов входят также занятия ростовщичеством и употребление пищи, которая считается нечистой. А поскольку шариат является, прежде всего, религиозным сводом законов, то в списке харамов многобожие стоит на первом месте. Этот запрет называется «ширк» и подразумевает признание Аллаха лишь одним среди других богов.

Нельзя не отметить и такой харам, как убийство. Здесь рассматривает под запретом не убийство как таковое, а разграничивает его. Например, убить соседа из ревности или мести – это харам. Но существуют условия, при которых убийство не является запретом.

Согласно исламским нормам можно безнаказанно убить преступника (если убивающий является палачом), нападающего на мусульманина, а также врага, который является неверным. Последний момент относится к .

За нарушения харама предусмотрено наказание, которое должно быть соразмерным содеянному преступлению. Оно осуществляется не только для того, чтобы покарать преступника, но и принести обществу пользу. Само наказание выносится судом шариата, который обязан тщательно изучить все нюансы преступления и определить степень кары.

Предусмотрена трехступенчатая схема наказаний, которая состоит из:

• назидательных;
• отмщающих;
• пресекающих.

Самые легкие – это назидательные наказания: тюрьма, штраф, плеточные удары. Они даются за мошенничество, нарушения порядка. Отмщающим наказанием может стать казнь или крупная компенсация ущерба, которые полагаются за противоправные действия против здоровья и жизни человека.

Пресекающие наказания предусмотрены за преступления против морали, и здесь, в зависимости от содеянного, могут быть присуждены и штрафы, и казнь, и тюремное заключение. К преступлениям этого уровня относят воровство, прелюбодеяние, лжесвидетельство. Законом устанавливается ответственность за преступления каждого человека, несмотря на его социальное положение в обществе.

Шариа́тский суд (араб. махкама шария , реже - диван шарий ) - суд, выносящий решения в соответствии с законами шариата. Действуют во многих мусульманских странах. Шариатские суды действовали в послереволюционной России для мусульман Северного Кавказа.

Суды по странам [ | ]

Израиль [ | ]

Шариатский суд является религиозным судом, рассматривающим вопросы личного статуса мусульман в Израиле. Согласно 52 статье Указа короля в Совете относительно Эрец-Исраэль , в исключительную юрисдикцию шариатского суда входят вопросы брака и развода, а также некоторые другие вопросы . По другим вопросам личного статуса шариатский суд имеет параллельную юрисдикцию с судом по семейным делам. Шариатский суд состоит из двух инстанций: к первой относится окружной шариатский суд, ко второй - Шариатский апелляционный суд. В компетенцию Шариатского апелляционного суда входит рассмотрение апелляций на решения окружного шариатского суда. Шариатский апелляционный суд находится в Иерусалиме, он также может проводить заседания в Бака эль-Гарбия. В Израиле действуют 8 окружных шариатских судов, которые расположены в следующих городах: Акко , Бака эль-Гарбия , Беэр-Шева , Иерусалим , Назарет , Тайбе , Хайфа , Яффо . Порядок назначения судей (кади ) и окончания срока их полномочий устанавливается Законом о кадиях . Руководство шариатскими судами осуществляется Управлением шариатских судов, которое до 2001 года действовало в рамках министерства по делам религий , затем оно было переведено в ведомство министерства юстиции .

Верховный суд не является апелляционной инстанцией по отношению к религиозным судам и БАГАЦ вмешивается в решения шариатского суда лишь в немногих случаях . В начале 90-х годов прошлого века шариатский суд Израиля в значительной мере расширил права мусульманских женщин на получение развода . Это было достигнуто путём назначения представителей семей супругов в качестве арбитров в соответствии со статьёй 130 Оттоманского закона о семье от 1917 года, который применяется в Израиле по отношению к мусульманским семьям . Сложнее обстоит дело с вопросом о месте жительства детей после развода родителей. Шариатский суд отдаёт предпочтение исламским , отличающимся от действующего в государстве Закона о дееспособности и опекунстве. Согласно положениям ханафитского мазхаба , принятого в Израиле метода шариатского права, мальчик до 7 лет и девочка до 9 лет должны находиться у матери (или у другой женщины, например, бабушки), а затем они переходят к отцу. С другой стороны, решения БАГАЦа обязывают религиозные суды выполнять Закон о дееспособности и опекунстве (и его принцип «благо ребёнка»). В последнее время шариатский суд постановил, что принцип «благо ребёнка» признаётся шариатом .

Пакистан [ | ]

Федеральный шариатский суд Пакистана был учреждён в 1980 году указом № 1 президента Мухаммеда Зия-уль-Хака. Указ был включён в конституцию Пакистана 1973 года в соответствии с главой 3-А. Суд является уникальным учреждением, не имеющим аналогов во всем мусульманском мире . В преамбуле конституции Пакистана утверждается, что суверенитет над всей вселенной принадлежит всемогущему Аллаху. В статье 227 сказано, что все существующие законы должны быть приведены в соответствие с канонами исламского права, изложенными в Коране и Сунне Пророка . В главе 3-А сказано какие функции у Федерального шариатского суда, какие дела он правомочен рассматривать по подсудности. Федеральный шариатский суд решает - соответствуют законы страны или нет предписаниям ислама.

Россия [ | ]

Одним из главных лозунгов революции 1917 года на Северном Кавказе было восстановление в полном объёме исламской правовой системы. В мае 1917 года на I Съезде горских народов Кавказа во Владикавказе было принято решение о создании первых шариатских судов (сокр. «шарсуд»). Городские шариатские суды открылись во Владикавказе, Нальчике, Грозном, Темир-Хан-Шуре (ныне Буйнакск) и других крупных городах, сельские суды - в отдельных селениях. К шариатским судам перешли функции так называемых словесных и народных судов. На западе Северного Кавказа суды следовали ханафитскому мазххабу, на востоке - шафиитскому (среди суннитов) и джафаритскому (среди шиитов) .

После окончания гражданской войны в Адыгейской, Кабардино-Балкарской, Карачаево-Черкесской, Северо-Осетинской, Чеченской и Ингушской автономных областях были разработаны законы о шариатских судах. Ежегодно шариатскими судами разбиралось от 30-50 (на Северо-Западном Кавказе) до 70-80 % (a Дагестане и Чечне) всех судебных дел .

Накануне коллективизации окрепшее Советское государство решило уничтожить шариатское судопроизводство. В августе-декабре 1922 года были ликвидированы шариатские суды Горской АССР. В январе 1925 года были отменены суды в Кабардино-Балкарии и Адыгее, в январе 1926 года - в Чечне и Ингушетии, а в апреле-октябре 1927 года - в Дагестане. Согласно введённой в 1928 году в УК РСФСР Х главы «О преступлениях, составляющих пережитки родового быта» уличенные в участии в шариатских судах на год ссылались в концентрационный лагерь. Насильственное объединение крестьян-мусульман в колхозы и гонения на шариатские суды вызвали волну долго не прекращавшихся крестьянских волнений, одним из главных целей которых было восстановление шариатских судов. Восстания были жестоко подавлены советскими властями. В 1944 году чеченцы, ингуши, карачаевцы и балкарцы были депортированы в Казахстан и Среднюю Азию. Однако, несмотря на репрессии в 1930-50-х годах, во многих сельских районах Северного Кавказа и даже в среднеазиатской ссылке продолжали тайно действовать шариатские суды .

После распада Советского Союза в 1991 году на волне движения за мусульманское возрождение началось восстановление шариатских судов. В сельских и городских мусульманских общинах Северного Кавказа было учреждено несколько десятков судов. В 1996 году из Уголовного Кодекса РФ были изъяты статьи 212 и 235, которые приравнивали применение шариатского права к тяжкому преступлению, но шариатские суды так и не были признаны в РФ. В 1996 году шариатские суды стали действовать в Чеченской Республике Ичкерия, и в Ингушетии, где в декабре 1997 года принят закон, который обязывал мировых судей «руководствоваться нормами адата и шариатa». В XXI веке шариатский суд чаще всего представляет имам (дибир/эфенди) соборной мечети, который по пятницам выполняет обязанности местного кади и председательствует на заседаниях совета старейшин общины .

См. также [ | ]

Примечания [ | ]

1. Указы короля в Совете относительно Эрец-Исраэль 1922-1947 годы (ивр.) (неопр.) . Проверено 26 февраля 2011. Архивировано 22 июля 2012 года.
2. Отчёт министерства юстиции за 2008 года в соответствии с Законом о свободе информации (иврит) . (неопр.) . сайт Министерства юстиции Израиля (2009). Проверено 30 июня 2011. Архивировано 22 июля 2012 года.
3. (неопр.) . сайт Министерства юстиции Израиля. Проверено 30 июня 2011.

Шариатский суд в дореволюционной России (по материалам Южного Урала)

Шариатский суд в дореволюционной России (по материалам Южного Урала)

У.И. Гибадатов

Добровольное вхождение башкир в состав России было оговорено множеством условий. Со стороны башкир требовалась абсолютная преданность государству, несение военной службы предполагало не только охрану границ от набегов других народов, но и участие в военно-политических походах Российской империи.

После вхождения Башкирии в состав России шариатский суд мог рассматривать все гражданские дела, кроме земельных споров и дел об убийствах, которые теперь составляли исключение (хотя данный факт зачастую игнорировался башкирами). Кроме того, в башкирских «инстанциях» не могли решаться дела, касающиеся представителей других национальностей, дабы не затрагивать интересы лиц других сословий или вероисповеданий. В этом случае даже если одной из сторон являлся башкир, дело передавалось гражданским судам. Так, Указом Сената от 11 декабря 1835 года шариатские суды не имели права рассматривать спорные дела, возникающие в браке магометанки с «новокрещенным из татар», они были «ограничены рассмотрением браков чисто между магометанами». Исключение составляли случаи, когда «немусульманская» сторона добровольно изъявляла желание о рассмотрении дела шариатским судом. Кроме того, категорически запрещалось рассмотрение дел башкир, входивших в компетенцию уездных, земских судов и судебных палат.

Это повлекло за собой декларирование новых концепций решения религиозно-политических проблем в крае, в том числе и в сфере правовой культуры.

Тем не менее шариатские суды продолжали существовать. Несмотря на то, что правительство пересмотрело организационное строение, процедурные правила и компетенцию шариатских судебных учреждений, последние обладали практически безграничной властью над коренным населением.

Как известно, шариатские суды пользовались несомненным авторитетом у населения. Решения ими принимались окончательно и практически не подлежали апелляции. В связи с этим не было необходимости вести какие-либо записи, дела шариатских судов решались устно. К юрисдикции этих судов относились раздел имущества и наследства, бракоразводные дела, ссоры, драки, мелкая кража либо захват чужого имущества, а также взыскание долгов, земельные споры. Кроме того, шариатские суды рассматривали дела по религиозным проступкам мусульман, нарушающих предписания шариатных законов и Корана, а также по мелким проступкам по службе духовных лиц мусульман. Параллельно разбирательство мелких гражданских дел относилось к компетенции волостных старшин.

Несмотря на то, что шариатские суды находились под контролем администрации края, они продолжали свою привычную деятельность, зачастую игнорируя российское законодательство. Так, несмотря на запрет по поводу разбирательства земельных споров, шариатские судьи продолжали их рассматривать. Дела по шариату часто решались относительно справедливо и незамедлительно. Так, для разрешения споров о земельных угодьях было достаточно свидетельских показаний в пользу одной из сторон, и споры старались заканчивать полюбовной мировой. Спорная вотчина переходила тому, кто мог предоставить на нее более «старую грамоту».

Помимо земельных дел шариатские суды продолжали рассматривать и дела об убийствах, сами устанавливали наказания, наиболее суровым из которых была смертная казнь. Так, наиболее распространенным видом наказания за мелкие проступки (обман, непослушание родителей, хулиганство) было избиение плетьми, розгами, а также воздействие словом. За кражи был распространен следующий вид наказания: виновного сажали на черную корову лицом к хвосту, подвешивали на шею чугунный казан (иногда кость или украденную вещь) и в таком виде «катали» по деревне, а иногда и вокруг дома потерпевшего. Сам вор при этом должен был кричать: «Мин бур!» («Я вор!»). По свидетельствам некоторых легенд, таким же образом наказывали женщину, родившую вне брака, к тому же ее лицо мазали сажей. Иногда (летом) провинившихся оставляли раздетыми у реки на «съеденье» комарам. Некоторые наказания отличались некоторой степенью наивности. Например, при воровстве, когда не могли определить вора, применялся такой способ наказания, как «сжигание сухожилий волка». Считалось, что при этом процессе виновный начинал биться в конвульсиях и умирал.

Несмотря на то, что по поводу определения более сурового наказания шариатский суд должен «обратиться к губернатору или к мировым и общим судам», шариатские суды не всегда считались с указаниями правительства и действовали по правилам шариата, который в основном предусматривал жестокие меры наказания. Так, «к высшей мере наказания» приговаривали за убийства, увечья, кражи (в основном скота), прелюбодеяние, рождение внебрачных детей. Эти преступления считались наиболее позорными, порочными и противоречащими всяческим мусульманским и общечеловеческим нормам.

К примеру, виновных за воровство, вместо того чтобы призвать к совести и заставить возместить убытки (как того требовало российское законодательство), привязывали к конскому хвосту и пускали по степи. Сохранились также сведения о таком виде наказания, как обмазывание преступника медом и бросание его в муравейник. Были также зафиксированы случаи, когда у согрешившего отрезали уши, бросали его в горячую золу, а затем живьем закапывали в яму.

Возрастают требования к личности шариатского судьи: отныне только «указные» муллы имеют право исполнять его обязанности. Кандидаты после избрания их населением проверялись на знание шариатских законов, в то время как полиция отслеживала благонадежность кандидатур. После проверок такого рода претендент должен был получить одобрение Духовного Собрания, и только после этого губернатор издавал указ о назначении его муллой, и, следовательно, шариатским судьей.

Что касается остальных священнослужителей, то указом «О правах духовенства, принадлежащего к округу Оренбургского Магометанского Духовного Собрания» было установлено, что «в округе Оренбургского Магометанского Духовного Собрания высшее магометанское духовенство составляют Оренбургский муфтий и ахуны», ответственность за деятельность соборных мечетей ложится на муллу, простых мечетей - на имама и маязина. Для священнослужителей устанавливался свой ценз -- образовательный. Муфтий назначался на должность путем тщательной и всесторонней проверки по представлению министерства внутренних дел; помимо знания шариата и Корана будущий муфтий должен был владеть русским языком и быть преданным Российскому государству. Причем эти два требования были основополагающими. Кроме всего прочего, кандидатура муфтия обязательно согласовывалась с местной полицией и губернским прокурором по месту проживания лица. И только после всяческих проверок представленная кандидатура муфтия утверждалась в должности именным указом императора. Суд над провинившимся муфтием согласно Указу от 22 сентября 1788 г. вершил Правительствующий Сенат.

Одним словом, несмотря на сравнительно незначительную с юридической точки зрения подсудность, шариатские суды обладали безграничной властью над народом. Существует мнение о том, что такое положение было связано с тем, что дела, относящиеся к юрисдикции шариатских судей, как правило, имели массовый характер. Тем не менее автор склонен считать, что власть шариата над народом объясняется богобоязненностью народа и благоговением перед толкователями Корана, которые, как им казалось, являли собой «глас Аллаха».

Чувствуя покорность народных масс и постепенно начиная верить в «святость» своего предназначения, священнослужители Корана постепенно начали злоупотреблять данной им властью. На этой почве зародилось взяточничество, частыми стали случаи подлога, присвоения чужого имущества и т. д. Так, в Оренбургской палате уголовного суда рассматривалось дело муфтия Гусейнова о его противозаконных действиях и отказе от дачи показаний. После этого разбирательства императором было принято решение впредь вершить правосудие над муфтиями в Правительствующем Сенате с последующим докладом Его Величеству. Нарушителей часто лишали всех чинов, порой даже отправляли на ссылку в Сибирь.

Более того, народ, безгранично веривший в эту «святейшую касту», постепенно начинает в ней разочаровываться; частыми стали случаи выражения недовольства, порой довольно агрессивного.

Ход развития истории показывает, что, несмотря на «антихристианский» характер судов шариата, они не представляли особой опасности для Российской империи. Скорее всего, наоборот, они осуществляли значительное содействие при усмирении коренных народов края, и, несмотря на некое игнорирование российского законодательства, верно служили царскому режиму. Что касается местного населения, то оно, по своей наивности, немало страдало от «правосудия» шариата, которое часто вступало в конфликт с местными законами башкирского народа. В результате произошло некоторое смешение традиций, норм и законов шариата с местным «законодательством»: мусульманство, несмотря на определенную власть над народом, так и не прижилось в той же самой степени, в какой оно существовало (и существует) на Востоке. Что касается шариатских судов, то постепенно они стали изживать себя как противоречащие основным принципам гуманности и соблюдения прав и свобод человека. С приходом Советской власти они были ликвидированы окончательно.

суд шариат право

Примечания

• 1 СУУУДД МВД. Ст. 1345, 1416. Отд. 1. № 9158.
• 2 См.: Асфандияров А.З., Асфандиярова К.М. История башкирских сел Пермской и Свердловской областей. Уфа, 1999. С. 95.
• 3 Центральный государственный исторический архив Республики Башкортостан. Ф. 225. Оп. 3. Д. 1.
• 4 МИБ. Т. 3. С. 27.
• 5 Там же. С. 252.
• 6 СУУУДД МВД. Т. 2, ч. 1. Разд. 2. Ст. 1348, 1339.
• 7 МИБ. Т. 3. С. 526.
• 8 Под собирательным словом «мулла» мы подразумеваем всех мусульманских духовных лиц, наделенных судебной властью. Нередко муллой называется также грамотный человек, владевший арабской письменностью.
• 9 Центральный государственный исторический архив Республики Башкортостан. Ф. 225. Оп. 3. Ф. 1. Л. 11.